29 мая 2006 года  10:01 НСК

Виктор Титов: Я журналист от природы

Новосибирск избалован хорошими фотовыставками. Тем более было удивительно, что выставка работ непрофессиональных фотографов — сотрудников Алтайского государственного природного заповедника, — открывшаяся на прошлой неделе, собрала полный зал. Видимо, такой интерес вызвали не только фотографии с окрестностей Телецкого озера, но и сам организатор выставки Виктор Титов. Известный новосибирский журналист, в прошлом директор Сибирского бюро «Коммерсанта», собкор журнала «Эксперт», основатель сайтов Zauralom.net и Titoff.ru неожиданно резко сменил профессию и стал заместителем директора Алтайского заповедника по экологическому просвещению и экотуризму. Корреспондент «Новой Сибири» решил взять интервью у бывшего коллеги.

— Виктор, как вы вдруг стали замдиректора заповедника?
— Прошлым летом я написал несколько статей о проблемах Алтайского государственного заповедника. Совершенно неожиданно в октябре меня нашли в Новосибирске и сделали такое предложение. Я больше двух недель думал, советовался с женой и все же решил попробовать заняться новой для меня работой. Хотя в какой-то части моя теперешняя работа — это пиар заповедника. А пиар и журналистика — деятельность зачастую схожая.
— А с экотуризмом вы тоже знакомы?
— Что такое экотуризм, я понятия не имел, но напутешествовался достаточно. Автостопом проехал почти всю Восточную Европу и Россию, от Братиславы до Улан-Удэ. Я там был, когда еще туда можно было ездить без виз. Теперь так не поездишь. Приключений было достаточно.
— Почему путешествовал автостопом?
— Это был своеобразный эксперимент длиной в восемь лет. Автостоп дает уникальные возможности для общения. Считается, что «стопщик» должен травить байки, общаться, устанавливать контакты с незнакомыми людьми. На самом деле все наоборот. Драйвер тебе сам все расскажет: и как женился, и как крестился. При таких путешествиях ты видишь страну изнутри. Из окна туристического автобуса все это незаметно.
Был случай, я ехал по Словакии, водитель вез еще двух словацких стопщиков, но предпочитал разговаривать со мной, причем по-русски, вспоминал язык. Водитель, а за рулем сидел главный инженер макаронной фабрики, на прощанье подарил мне бутылку словацкого вина и извинился, что у него с собой нет макарон. Автостоп подразумевает массу контактов с правоохранительными органами разных стран. Например, когда я поставил палатку в городском парке Бухареста, местные полицейские утром заставили меня ее снять, а чуть позже выяснилось, что спать здесь можно вполне легально, но на коврике с рюкзаком под головой.
На бытовом уровне в провинциальной Восточной Европе «русский» воспринимается как «большой и сильный», независимо от отношений между нашими странами.
— До теперешнего места работы тоже автостопом добирались?
— Да, немало мест в Алтайско-Саянском регионе, где я был. Сначала Алтай, потом Хакасия, Тува вообще стала для меня открытием: иностранное государство на территории России со своей шкалой координат, совершенно нам непонятной и непостижимой. Знаешь, что такое тувинское время? Это когда министерство культуры назначает банкет на 18.00, русские приходят вовремя, но там еще и конь не валялся. А тувинцы подтягиваются к началу через три часа. Но более девственной природы я не видел нигде, и поэтому можно мириться с любыми особенностями национального менталитета.
— Вернемся к экотуризму. Теперь-то знаете, что это такое?
— Чтобы понять, что такое эколого-просветительский туризм, надо понять, что такое заповедник. Идея заповедности — это чисто русская, я бы даже сказал — православная идея, родилась в период второго, уже научного, освоения Зауралья в XIX веке. Она была сформулирована Докучаевым и Семеновым-Тяньшанским. Должны существовать территории, свободные от присутствия человека, или, как бы мы сегодня сказали, антропогенного влияния. Дикая природа должна быть предоставлена сама себе. До 1917 года эту идею реализовать не удалось, а в 1928-м список заповедных территорий, составленный Семеновым-Тяньшанским, попал в правительство. И в тридцатых годах стали появляться заповедники. Алтайский стал одним из первых. Постепенно эти территории стали еще рассматриваться как эталонные. Например, заповедник «Красноярские Столбы» рядом с промышленным Красноярском.
— Любой туризм, пусть даже экологический, невозможен без туриста. Как совместить принцип посещаемости и заповедности?
— На трех-пяти процентах своей территории заповедник может быть посещаем. В Алтайском заповеднике для этого отведены территории, на которых испокон веков велась хозяйственная деятельность. На Яйлинской и Белинской террасах сотни лет были покосы, сады, даже виноградники. Почему мы должны туристам запрещать посещение этих мест?
— Я была в Татрах, и мне очень понравилось, что по заповедной территории проложены тропы, с которых рекомендовано не отклоняться. На деревья через каждых сто-двести метров нанесены краской цветные полоски. Двигаясь по этим меткам и сверяясь с картой, ты попадешь в нужное место. Часто встречаются площадки, специально подготовленные для разбивки палаточного лагеря. Готово костровище. Рядом лежат заготовленные дрова. Но нигде нет мусора, консервных банок, пластиковых бутылок и т. д. В Алтайском заповеднике ночевки устраивать запрещено, однако следы присутствия человека, мусор встречается в больших количествах. Возможно, как-то не так мы боремся за девственность природы?
— Ты, наверное, имеешь в виду окрестности водопада Корбу, который относится к территории заповедника? Это один из тех объектов, который несет максимальную нагрузку в связи с присутствием человека. Даже в советские времена водопад посещали до 40 тысяч туристов за летний сезон. А сейчас инфраструктура вокруг Телецкого озера увеличилась на порядки. Корбу — это объект нашей постоянной головной боли, поскольку запретить его посещение нельзя и даже невозможно. Очень серьезная проблема — это туалеты. Слой почвы тонкий, и все попадает в озеро. Только в конце прошлого сезона поставили биотуалеты.
У нас для свободных посещений открыто пока четыре объекта. Это гора Чичилган, откуда просматривается 80 процентов акватории Телецкого озера; Белинская терраса с древнейшими памятниками, уникальным микроклиматом, позволяющим выращивать там вишню, абрикосы, виноград; 160-метровый каскад водопадов Учар, ну и водопад Корбу.
— То есть постепенно создается нормальная инфраструктура и, видимо, это более правильный путь, чем полный запрет туристов.
— Конечно, ведь взвод автоматчиков у водопада не поставишь. На Корбу мы планируем открыть музей природы. Так что часть территорий — для туристов, часть — полностью закрытая для посещений. Кстати, власти Республики Алтай некоторое время назад принимали решение о создании национального парка на не заповедной части акватории Телецкого озера. Однако данное решение до сих пор так и не реализовано. Вот там, на другой части озера, нужен национальный парк, где необходимо создавать соответствующую инфраструктуру по обслуживанию туристов.
— Сколько времени вы проводите на Алтае и сколько в Новосибирске?
— Зимой я бываю на озере не больше недели в месяц, а летом почти все время там.
— Городского жителя не утомляет столь долгое и плотное общение с природой?
— Нет, я и сейчас хотел бы туда уехать, но есть дела в Новосибирске. Меня не смущает отсутствие супермаркета. Было бы курево. Кстати, мы совсем недавно давали в Интернете объявление о том, что нам нужен человек для работы госинспектором на одном из дальних кордонов Чодро, расположенном в долине руки Чулышман. Там, в частности, было написано, что человек, который будет работать, должен понимать, что поблизости супермаркета нет, а ближайшая деревня с магазином находится в двухдневном пешем переходе по трудно проходимой таежно-скалистой местности.
— Сколько примерно туристов этим летом побывает на Телецком озере?
— Я могу сказать любую цифру и, скорее всего, попаду пальцем в небо… Статистика посещений эколого-просветительских маршрутов отсутствовала напрочь. Начинающийся сезон я рассматриваю как попытку понять, что и как происходит на Телецком озере, сколько людей готовы будут посещать объекты заповедника, как сделать так, чтобы эти посещения были приятны туристам и не нанесли вреда открыть уникальной природе заповедника.
Надежда ГОТЛИБ

Новая Сибирь, 12 мая 2006 года

   Версия для печати